По традиции, когда девушка покидает отцовский дом, родственники желают ей благополучия и счастливой семейной жизни. Луиза Гойлабиева готовилась к свадьбе несколько месяцев.
В последнее время радость от предстоящих приятных хлопот была немного подпорчена изрядно надоедливыми журналистами. Однако сегодня настроение девушки ничего не омрачает. Белоснежное платье, праздничный макияж и родные, которые готовы поддержать в такой ответственный момент. С минуты на минуту девушку должны забрать родственники жениха. А пока близкие пытаются успеть напоследок сфотографироваться с Луизой.
И вот родные Нажуда Гучигова уже прибыли за невестой. При входе их встречают старейшины рода Гойлабиевых.
Согласно чеченскому менталитету, гости в доме невесты долго не задерживаются. Родственник со стороны жениха выводит Луизу из дома. Свадебный кортеж из нескольких десятков автомобилей начинает свой путь в сторону Грозного.
Перед входом в городской Дворец бракосочетания Грозного дежурит толпа журналистов. Здесь пройдет самое обсуждаемое событие последней недели. Шумиху вокруг бракосочетания Нажуда Гучигова и Луизы Гойлабиевой даже сравнивают с женитьбой британского принца Уильяма и Кейт Миддлтон.
В назначенное время свадебный кортеж прибыл к городскомуДворцу бракосочетания. У входа молодоженов встречалигости. Регистрировать брак в день самой свадьбы у чеченцев не принято, но этот случай стал исключением.
В белоснежном платье, под марш Мендельсона и в сопровождении руководителя администрации главы и правительства Магомеда Даудова, юная невеста вступает в новую жизнь.В присутствии многочисленных гостей и журналистов Нажуд и Луиза подтвердили свое желание связать друг друга семейными узами. Свидетельство о регистрации брака и паспорта с соответствующими печатями молодоженам вручили на месте.
Ведущая свадебного торжества - ди-джей радио "Грозный" Татьяна Гладченко. Заслуженный журналист Чеченской Республики, в широких массах известная под псевдонимом Ася Белова, сегодня рассказывает, что ей доводилось работать на разных концертах, однако в стенах загса в такой роли выступила впервые. Понравилось, - признается девушка, -теперь ждет и других предложений. Нет, не руки и сердца, а ведущей бракосочетания.
Вопреки всем слухам и необоснованным обвинениям некоторых СМИ Нажуд Гучигов и Луиза Гойлабиева официально стали мужем и женой. Свидетельство о браке зарегистрировала и скрепила печатью и подписью сотрудница городского Дворца Бракосочетания Луиза Салгириева. За почти 30 лет работы она уже и не сосчитает, сколько раз слышала "да" от молодоженов. Однако, церемонии с таким размахом она все же не припомнит.
Браки заключаются на небесах, поэтому и в загс в день свадьбы в чеченских семьях традиционно не идут. Для подавляющей части жителей республики это лишь формальность, которая всегда может подождать. Случай Нажуда Гучигова и Луиза Гойлабиевой стал исключением.
Уже под звуки лезгинки молодожены покинули стены Дворца бракосочетания и направились в Гранд холл «Фирдаус». Зал не вмещал всех желающих стать свидетелями свадьбы тысячелетия. Кроме родственников, коллег и знакомых на свадьбе также присутствовали журналисты и даже туристы, которые в это время оказались в Грозном. почетный гость торжества - глава Чечни Рамзан Кадыров. Вечер сопровождался традиционными для чеченской свадьбы песнями и танцами. Глава Чечни сдержал данное накануне слово и станцевал зажигательную лезгинку.
Сделать пиар на чужом счастье некоторым журналистам - ярым блюстителям морали и закона - не удалось. Нажуд Гучигов и Луиза Гойлабиева доказали, что любви действительно все возрасты покорны. Да и какое значение имеют года, когда рядом с тобой настоящий полковник.
Корреспонденты Lif eNews приехали в Чеченскую Республику и встретились с семьей 17-летней Луизы Гойлабиевой , чтобы выяснить все подробности истории вокруг сватовства к юной девушке главы Ножай-Юртовского РОВД. Сама будущая невеста рассказала, почему согласна стать женой 46-летнего Нажуда Гучигова , и развенчала слухи о том, что избранник якобы принуждал ее к замужеству. Кроме того, Lif eNews узнал, откуда пошли те самые слухи, из которых СМИ, исказив факты, раздули скандал.
В доме Гойлабиевых уже подготовились к предстоящей свадьбе, которая запланирована на июнь. Журналистов Lif eNews встретили мать, тетя и дядя Луизы. Съемочную группу предупредили, что в соответствии с традициями чеченским девушкам не пристало рассказывать чужим людям о своих чувствах, но мать все же разрешила пообщаться с 17-летней дочерью.
Луиза впервые в жизни общалась с журналистами, поэтому очень стеснялась камеры. Внезапно ее личная жизнь стала одной из самых обсуждаемых тем в российском Интернете.
— Он хороший человек, поэтому… Мужественный, надежный, — отвечает Луиза на вопросы о будущем супруге. По ее словам, с Нажудом Гучиговым она общается уже около года. Сначала девушка не думала, что высокопоставленный мужчина в возрасте проявит к ней нежные чувства, ей просто было с ним интересно. Однако, когда она узнала о сватовстве Гучигова , это не стало для Луизы неожиданностью. До этого девушка отказала нескольким мужчинам, а теперь согласилась. Смущает ли разница в возрасте? Луиза отвечает: «Нет».
Как стало известно Lif eNews , Нажуд Гучигов вместе с коллегами из РОВД охранял школу, в которой Луиза Гойлабиева сдавала выпускные экзамены. В прошлом году Луиза закончила школу, получила аттестат без троек. В дальнейшем хочет стать врачом. Она уверена, семья этому не помеха. Большинство ее одноклассниц уже сделали свой главный в жизни выбор.
Познакомившись, Луиза и Нажуд стали общаться по телефону, а спустя год жених посватался и назначил дату свадьбы. Согласно установленным правилам, в Чечне нельзя жениться на школьнице или девушке моложе 17 лет, поэтому дату назначили на следующий день после дня рождения Луизы — 1 мая. Дядя юной невесты Нуради Гойлабиев рассказал, как в семье принимали ответственное решение.
— Приехали люди свататься, мы сказали: сначала спросим у матери, потом у дочки. Если они дадут согласие, мы слово дадим. Если нет согласия — нет… Мы спросили у девушки, матери. Они согласны. И мы дали ответ — мы согласны, — говорит Нуради Гойлабиев . — Сплетни пускают, будто ее насильно заставили. Кто заставит чеченца? Ни меня, ни брата — никто не заставит! Раз согласие есть дочери, согласие есть матери, мы слово дали! Если бы она отказалась, ни один человек от нас согласия не дал бы.
Макка , мать Луизы, рассказала корреспонденту Lif eNews , как восприняла известие о намерении Нажуда Гучигова взять в жены ее третью дочь. Женщина знала, что Луиза знакома с начальником местного РОВД, и поначалу не одобряла этого, да и не думала, что их общение приведет к свадьбе. Однако, узнав о согласии дочери, мать не стала противиться.
— Сначала я не очень хорошо отреагировала, узнав, что они общаются, и даже поругала дочь, но потом, узнав, что она согласилась, я тоже согласилась. А потом мы получше узнали его семью… Узнали, что он часто бывает в нашем селе, что работает и что хороший человек, — говорит Макка . — А сейчас я рада, конечно, рада. Свадьба в течение месяца, мы уже купили подарки, выбрали платье.
Как выяснилось, Нажуд Гучигов уже давно получил согласие семьи Гойлабиевых и самой Луизы на свадьбу. Однако планы нарушила опубликованная 30 апреля в «Новой газете» статья корреспондента Елены Милашиной. Автор утверждала, что начальник РОВД Ножай-Юртовского района угрожает Гойлабиевым расправой в случае отказа Луизы выйти за него замуж и даже выставил посты по всему селу, чтобы 17-летняя красавица от него не сбежала. У местных властей заявления о блокпостах вызывают удивление.
— Блокпосты выставляются только во время плановых и оперативных мероприятий, когда они необходимы. Такого не было, насколько мне помнится, с 2010 года. Раньше они были, когда был режим КТО, — рассказал глава Байтаркинского сельского поселения Мухадин Хайдырбаев .
Статья наделала шума в соцсетях, и в Байтарки прибыл доверенный человек Рамзана Кадырова. Глава Чечни решил разобраться в ситуации, поскольку еще в 2010 году лично запретил похищать невест, а женихов перед свадьбой обязал получать согласие отцов своих избранниц. За пять лет количество случаев «брачного киднеппинга» в Чечне существенно снизилось благодаря проповедям в мечетях и просветительской работе СМИ. Впрочем, на этот раз «досталось» как раз чеченским журналистам. Глава республики отчитал их за то, что после статьи в «Новой газете» никто не съездил в горное село и не установил истинную картину событий.
Рамзан Кадыров сообщил на совещании, что вопрос со свадьбой в селе Байтарки исчерпан, поскольку согласие на свадьбу Луизы и Нажуда Гучигова дали сама девушка, ее мать и дед по отцовской линии.
Больше всех от публичного обсуждения пострадала сама Луиза. Такое внимание к себе она воспринимает как вмешательство в личную жизнь.
— Я бы очень хотела попросить тех, кто выкладывает эти сплетни, пожалуйста, не вмешивайтесь в мою личную жизнь, мне очень надоело, — обратилась девушка к журналистам и блогерам.
10 мая изложенные в статье «Новой газеты» сведения опроверг депутат Госдумы Шамсаил Саралиев . Он указал, что автор материала не владеет правдивой информацией. В частности, Луизу в статье называют другим именем, а также указан неправильный возраст Нажуда Гучигова , которому не 57, а 46 лет. Депутат также напомнил, что по российским законам органы местного самоуправления разрешают браки с 16 лет, а в Чечне обычно придерживаются ценза в 17 лет.
В статье автор подчеркивает разницу в возрасте между женихом и невестой. Однако, как считает заведующий отделом Кавказа в Российской академии наук Сергей Арутюнов, мужчина и должен быть старше. 30 летняя разница между супругами не такая уж и редкость, причем не только на Кавказе.
— Женщине столько лет, на сколько она выглядит, а мужчине — на сколько он себя чувствует, — считает представитель РАН.
Наконец, информацию о свадьбе, которая, по данным «Новой газеты», якобы состоялась 10 мая, опроверг пресс-секретарь главы Чечни Альви Каримов. В эфире радиостанции «Говорит Москва» он заверил, что бракосочетания 17-летней жительницы Байтарков с главой Ножай-Юртовского РОВД не было.
Кроме того, отметим, что Lif eNews удалось выяснить, откуда в СМИ попали сведения, которые стали информационным поводом для статьи в «Новой газете». Родственница будущей невесты Яха Гойлабиева призналась, что, сама того не желая, стала источником сплетен.
— Я хотела ее познакомить с другим парнем. Так вышло, что я обиделась на нее, потому что она не согласилась. И я рассказала подружке, не знала, что это так далеко пойдет. Я извиняюсь за это. Как это попало к журналистам, я не знаю, я не хотела такого. Я не выкладывала это в Сеть. Это моя подружка сделала. Я не знаю, как это получилось, — говорит Яха Гойлабиева .
Lif eNews попытался связаться с редактором отдела спецрепортажей «Новой газеты» Еленой Милашиной, однако, сначала согласившись на беседу с нашим корреспондентом, автор скандальной статьи вскоре перестала брать трубку телефона.
Невеста и жених
На прошлой неделе «Новая газета» рассказала о 17-летней Хеде Гойлабиевой, на которой — в обход запрета Рамзана Кадырова на браки с несовершеннолетними — захотел жениться 57-летний руководитель Ножай-Юртовского РОВД Чечни Нажуд Гучигов.
Сам Нажид Гучигов во время нашего разговора категорически отрицал, что планирует жениться на несовершеннолетней девушке. «У меня уже есть жена, я ее люблю, никакой Хеды я не знаю и никакой свадьбы 2 мая не планирую», — он мне под запись по телефону.
Свадьба не случайно была назначена на 2 мая: 1 мая Хеде исполнилось 17 лет. То есть свататься Нажуд Гучигов начал еще к 16-летней девушке. Что совсем уж не хорошо, как с точки зрения российского законодательства, так и по существу запретов Рамзана Кадырова.
Немаловажное пояснение для жителей остальной России. Хеду Гойлабиеву сватают в качестве второй жены. Этот исламский обычай получил тотальное распространение в Чечне, хотя официально этот брак оформить невозможно (уголовной ответственности за многоженство больше нет, но подобные браки считаются недействительными, так как противоречат Конституции России и действующему законодательству: Семейному кодексу РФ и Федеральному закону «Об актах гражданского состояния»). Да и с точки зрения шариата ни один из таких браков не считается действительным.
Справка «Новой»
То, что в Чечне называют «многоженством», на самом деле по шариату таковым не является. Хаотично брачующиеся мужчины не в состоянии блюсти шариатские законы, предписывающее равноценное отношение ко всем своим женам. При большом количестве многоженцев в Чечне, я еще ни разу не видела мужчину, который бы не стеснялся появляться в свете со всеми своими женами сразу. Обычно первые (старые) жены живут на легальном положении, а новые (молодые, как правило) — на нелегальном.
И уж конечно в Исламе четко прописан запрет на браки по принуждению.
Справка «Новой»
Вопреки распространенному заблуждению о том, что по шариату выдают замуж без согласия невесты, такой порядок предусмотрен только в одном случае: этим правом наделяются отец и дед невесты, которые могут выдать замуж девушку против ее воли, но за равного ей.
Равного в целомудрии (непорочности), происхождении, наличии или отсутствии физических изъянов. Только одно исключение допустимо: «Если юноша — носитель знаний, то ему подходит любая девушка». То есть только ученому человеку дозволено то, что недоступно остальным. В Чечне этот шариатский принцип трактуют своеобразно: то, что можно высокопоставленному чиновнику или сотруднику полиции, — недоступно остальным.
Таким образом, по сути, Нажуд Гучигов берет 17-летнюю школьницу в любовницы.
Причем это не первая его попытка.
Некоторое время назад жители Ножай-Юртовского района вынуждены были вывезти из Чечни свою дочь («Новой газете» известно имя этой девушки), чтобы не допустить ее свадьбы с всесильным руководителем местного РОВД.
Хеда
История получила неожиданное продолжение. Намерения, от которых в телефонном разговоре с «Новой газетой» открестился жених, неожиданно подтвердил глава республики Рамзан Кадыров. 5 мая по местному телеканалу «Вайнах» был показали сюжет, который начался с заявления главы Чечни: «Я лично послал людей, узнайте согласна она (речь о нашей Хеде — Е. М. ) или нет?! И ее мать сказала, что девочка согласна! И дедушка по отцу дал слово и согласие! И все завершено по этому вопросу! Так говорят они! Я отправил самого мне доверенного человека, и мы привели к разъяснительному разговору!»
На этом тема была исчерпана.
Рамзан Кадыров никак не прокомментировал явный факт нарушения его же собственного запрета на брак с несовершеннолетней. А из сюжета стало понятно, что с самой девушкой, которая просила помощи лично у Рамзана Кадырова, никто не говорил. И что «самый доверенный» Кадырову человек не выяснил, что родственники девушки дали согласие, потому что в семье, кроме Хеды, есть еще и сын. Защищая его, родители решили пожертвовать дочкой...
Совещание Рамзана Кадырова с представителями чеченских СМИ — с 5:15 минуты
Остальная часть телесюжета была посвящена критике чеченских журналистов, которые проигнорировали эту, видимо, типичную для республики историю.
Руководитель администрации главы Чечни Магомед Даудов (больше известный по своему позывному «Лорд») заявил: «Наши журналисты — не профессионалы. Нет журналистского расследования! Делают передачи про своих родственников из своего тейпа... А Елена Милашина приехала с Москвы, из-за того что этот товарищ с Ножай-Юрта женится. Приехала с Москвы, ходит и берет интервью! А из вас ни один не соизволил удостовериться — правда это или нет!»
Рамзан Кадыров пригрозил уволить местного министра печати и пообещал, что закроет все газеты и журналы, если журналисты в Чечне не станут «ближе к народу»: «Ваши газеты неинтересны! Более интересные журналы, независимые, скажем, журналы, радио не могут быть у нас? Эй, обождите, вот это случилось у нас, говорят про нас, по всей стране говорят! Везде об этом говорят, во всех газетах! А почему не вы об этом говорите?.. Вы не с народом работаете, вы с Интернета берете и перепечатываете! Нужно выходить в люди, в народ и писать, тогда ваши газеты будут покупать и читать! <…> Надо говорить то, что есть! Кадыровы, типа не разрешают, — вот как оправдываются! Клянусь Аллахом, позволяют!..»
Публикация в «Новой газете», которую привели в пример чеченским журналистам Кадыров и Даудов, стала причиной переноса даты свадебной церемонии. По сведениям «Новой» свадьба все-таки пройдет 10 мая, хотя именно этот день в республике официально считается днем траура по погибшему в 2004 году Ахмату-Хаджи Кадырову и жертвам сталинской депортации. Свадьба пройдет в Аргуне. В качестве гостя ждут и главу Чечни.
P.S. Спасти Хеди нам не удалось. А вот министра печати Чечни все-таки в четверг .
16 мая 2015 года. Семнадцатилетняя невеста Хеда Гойлабиева едет на свадьбу. Дверь ей открывает сын ее будущего мужа, влиятельного главы РОВД Ножай-Юртовского района Чечни Нажуда Гучигова. Фото: Instagram Рамзана Кадырова
13 мая
После Ножай-Юрта знаменитые чеченские дороги заканчиваются. Лада-Калина, на которой я еду первый раз в село Байтарки Ножай-Юртовского района, еле-еле передвигается по колдобинам и ямам извилистой дороги. Идет несильный дождь — и потоки селя размывают край дороги, куски глины вперемежку с щебенкой ухают вниз. Этот район — малая родина тейпа Беной. Его выходцы — представители самых известных сегодня чеченских фамилий: Ямадаевы, Кадыровы, Делимхановы… Но знаменитые представители этих кланов давно уже переселились на равнину. Может быть, поэтому бедность горных сел резко контрастирует с помпезностью небоскребов равнинных городов Чечни. По обочинам — старые, преимущественно саманные домики, многие — с огромными трещинами от крыши до фундамента. Часто попадаются нежилые, разрушенные, видимо, в войну, заброшенные жилища. Зато на всех — новые синенькие таблички, информирующие, что едем мы по улице Ахмата Кадырова. Кажется, эта улица бесконечна, потому что во всех чеченских селах именно она одновременно — главная дорога.
В Татай-хуторе живет тетка Хеды Гойлабиевой Алпату Юсупова. Завуч сельской школы, она стала знаменитой после первого сюжета Lifenews о ее 17-летней племяннице, которую сосватал начальник РОВД Ножай-Юртовского района Нажуд Гучигов. В сюжете именно Алпату сидит возле Хеды Гойлабиевой и вместе с ней отвечает на вопросы журналистов.
Алпату соглашается поговорить со мной. Приглашает в свой школьный кабинет и рассказывает снова о том, что ее племянница выходит замуж добровольно. Я спрашиваю, почему тогда жених категорически отрицал, что собирается жениться на несовершеннолетней Хеде. Ведь именно глухой отказ Нажуда Гучигова подтвердил худшие подозрения о принуждении семьи Гойлабиевых к согласию на этот брак.
— Она не Хеда, а Луиза, — поправляет меня Алпату.
Когда я ей, чеченке, объясняю про чеченскую же традицию двух имен (домашнем и официальном), Алпату кивает головой и больше меня не поправляет. Но племянницу называет строго Луизой.
— То, что Нажуд по телефону сказал, — не имеет значения. Может, это кто-то другой был по телефону… — говорит Алпату.
— Что вам известно об отношениях Хеды и Нажуда? Когда они познакомились?
— Познакомились на экзаменах, — уверенно говорит Алпату. Но на уточняющих вопросах начинает «плыть».
— Что именно делал на школьных экзаменах руководитель районной полиции?
— Не он сам, конечно, школу охранял. Я не знаю, как он там оказался. Наверно, пошел проверить своих подчиненных, как они работают. Но впервые они в школе друг друга увидели. Это точно. Он достал телефон Хеды, и так они стали общаться. Я узнала о том, что они общаются, через два или три месяца.
— Вас эта ситуация не насторожила? Это нормально?
— Нормально, — отвечает Алпату с улыбкой.
— А когда началось сватовство?
— В марте, кажется.
— Я слышала, что из самого муфтията республики приезжали сватать вашу племянницу, потому что родители Луизы отказали сначала Нажуду Гучигову.
— Из муфтията республики тоже были, — кивает Алпату.
— Скажите, а кто к вам приезжал кроме журналистов Lifenews? Чеченские журналисты приезжали?
— Нет, чеченские журналисты не приезжали. Были две женщины, местные правозащитницы. Их по телевидению (Lifenews — Е.М. ) показывали. Когда Луизу допрашивали (так и сказала — Е.М. ), эти две женщины сидели рядом*. Другие люди у нас тоже были, проверяли, согласна ли Луиза.
— А кто проверял?
— Я их не знаю. Из Грозного Рамзан Кадыров прислал своих работников. Я их фамилии не знаю. Это были мужчины. А у нас женщины с незнакомыми мужчинами не разговаривают.
Я хочу выяснить у тети, был ли все-таки никях между ее племянницей и Нажудом Гучиговым. Никях — это исламский брак, заключается муллой. В отличие от регистрации в ЗАГСе, никях в мусульманских регионах России строго обязателен. После этой церемонии девушку увозят в дом мужа. По моим сведениям, на следующий день после моего разговора с Нажудом Гучиговым, Хеду Гойлабиеву увезли-таки из дома.
— Свадьбы не было, хотя к ней почти все готово было! — уверенно опровергает Алпату. — Эти сплетни по телевидению и по телефону помешали свадьбе (Алпату имеет в виду распространявшуюся уже полгода в чеченских соцсетях и популярном тут мессенджере WhatsApp информацию о том, что девушку принуждают к браку — Е.М. ).
— По телевидению про свадьбу заговорили только 5 мая с подачи руководства республики, — уточняю я. — Как все-таки сплетни могли помешать браку, которого хотят и жених, и невеста, и к которому все было готово?
Алпату не может вразумительно ответить на этот вопрос.
— А Хеда сейчас где? — спрашиваю я.
— Не знаю.
Мы уезжаем из села, нас сопровождает сын Алпату. Мы высаживаем его из машины у дома Алпату и делаем вид, что уезжаем в противоположную сторону от Батайрков в направлении Ножай-Юрта. Мальчик стоит на дороге, смотрит нам вслед, звонит по телефону. Подождав немного на обочине дороги, мы поворачиваем обратно.
…Байтарки — богом забытое место. В селе всего два новых здания из красного кирпича: мечеть и школа. В школе, как оказалось, работает тренером по боксу отец Хеды Исмаил. Дом Гойлабиевых — очень скромный. Обстановка — бедняцкая. В семье пятеро детей (так нам сказала сестра Хеды Жанет). Два мальчика и три девочки, Хеда младшая, старшие сестры — не замужем. В доме, кроме больной бабушки и Жанет, никого нет.
— Хеда с матерью уехали на базар в Хасавюрт, когда будут дома, неизвестно, — говорит Жанет.
— А завтра она будет? — спрашиваю.
— Я не знаю. Они, наверное, тоже поедут на базар.
— А послезавтра тоже поедут?
— Я не знаю. Может быть.
— А что она там делает?
— Подарки к свадьбе покупает, — ставит точку Жанет.
Я спрашиваю Жанет, сколько лет ее сестрам. Она путается, не может назвать даже возраст Хеды.
— Ей 18, — говорит Жанет. — Или 17. Я не помню.
Выясняется, что паспорт неделю назад забрали из дома неизвестные Жанет люди.
Жанет ведет меня на второй этаж. Диван и два кресла с блескучими пуговицами, дешевый во всю стену ковер — вот и вся обстановка. Единственный платяной шкаф для одежды — в комнате больной бабушки Хеды. В углу комнаты стоят коробки с логотипом Шанель — подарки для родственников жениха, показанные по Lifenews. Мне интересно, на какие средства семья Гойлабиевых могла их купить. Никаких других подарков, которые Хеда Гойлабиева вместе с мамой «закупают на базаре в Хасавюрте» все дни напролет, в доме не видно.
— Вот здесь свадебное платье Хеды было, — показывает Жанет на дверцу шкафа.
— Было? — удивляюсь.
— Мы его обратно в прокат сдали (свадебные платья в Чечне стоят очень дорого и небогатые семьи предпочитают брать их в прокат — Е.М. ).
— Это как? — не сразу понимаю я. — Зачем? Ведь свадьбы еще не было!
— Ну… — мешкает Жанет. — Раз отменили <свадьбу>, Хеда захотела взять другое платье. Побогаче.
— Почему свадьбу отменили, ведь вы же готовились к ней?
— Да готовились. Вот, платье взяли напрокат.
— Это то платье, которое снимали журналисты?
— А кто отменил свадьбу? Родственники жениха?
— А причину сказали?
Жанет не может ответить на этот вопрос. Вместо этого рассказывает в общих чертах официальную версию знакомства Нажуда с Хедой. Познакомились во время ЕГЭ. Достал телефон, стали общаться. Дорогих подарков, вроде квартиры или денег (это информация пошла от чеченской журналистки Залины Лакаевой) своей невесте Гучигов не делал.
«Хеда их не принимала, — поясняет Жанет. — Но после свадьбы все будет! А до этого она сказала, что не хочет никаких подарков».
Информация об общении Хеды с Нажудом, как говорит Жанет, «тайной не была, все знали». Нажуд долго ждал, пока Хеде исполнится 17 лет. Кто писал в WhatsApp «вранье про принуждение невесты» — Жанет не знает.
— Если я завтра приеду, Хеда дома будет? — спрашиваю Жанет.
— Не знаю. Если она там закончит все покупать.
В дом начинает прибывать народ. Входят две женщины, представляются односельчанками. Вмешиваются в разговор. Настаивают на том, что Хеда выходит замуж по согласию. Объясняют, почему согласие на свадьбу дал дед Хеды, а не отец.
— У нас отца не спрашивают.
Я искренне неудомеваю, так как это, мягко говоря, не совсем так. Ни по чеченским обычаям, ни по исламским.
— Отец сейчас в школе? — спрашиваю Жанет. — С ним можно поговорить?
— Не знаю, захочет ли он… — теряется девушка.
Мы с Жанет обмениваемся телефонами. Она обещает позвонить, когда Хеда приедет домой.
В школе навстречу выбегают мальчишки лет 8-10. Спрашиваем, где спортзал. Они нам показывают дорогу и по ходу поясняют, что пришли на тренировку по боксу, а Исмаил (папа Хеды) их выгнал, закрыл спортзал и ушел буквально пять минут назад. Ребята явно растеряны. Спортзал действительно закрыт.
За забором школы нас ждет темная «Лада» 14 или 15 модели с номерами X433XC 05. В ней — четверо сотрудников полиции: двое мужчин и две женщины. Прямо от школы эта машина явно, не скрываясь, следует за нами по дороге из Байтарков — и до поста на административной границе в дагестанском селе Новолакское. Я сообщаю на всякий случай номера машины по телефону в редакцию. На посту нас тормозят, переписывают документы. Когда мы возвращаемся к машине, один из сотрудников, охраняющих пост, говорит:
«Тут за вами останавливалась белая «Приора». Из нее вышли люди и сказали, что они вас знают и чтобы мы вас пропустили».
Белая «Приора» с номерами A848EE 95 ждет нас в трехстах метрах за постом. Пропускает и следует за нами. В машине двое — мужчина и женщина. Сообщаю номера и этой машины в редакцию. Она будет следовать за нами до Хасавюрта.
В Грозный приехали, когда уже начало темнеть. От Жанеты Гойлабиевой приходит sms «срочно перезвони». Перезваниваю. Она говорит, что Хеда дома и они ждут меня обратно. Говорю, что уже поздно, и когда мы к ним приедем, будет совсем ночь. Предлагаю созвониться завтра.
— Завтра она не сможет. Только сегодня. Сейчас.
Отвечаю, что мне нужно договориться с водителем. Жанета настойчиво звонит еще несколько раз, но водитель категорически отказывается ехать в горы ночью.
Вечером по грозненскому телеканалу «Вайнах» показывают 13-минутный специальный репортаж, в котором моя работа в Чечне была названа «оголтелой, античеченской и антироссийской пропагандой». Меня обвинили в том, что ситуацию с Хедой Гойлабиевой я использую «для дискредитации властей Чечни», что я «пытаюсь весь чеченский народ представить как дикарей» и «что я буду нести ответственность сразу по нескольким статьям».
Новый министр печати Джамбулат Умаров (прошлый был после первой публикации «Новой газеты» о скандальной свадьбе) заявил, что моей деятельностью «возмущены чеченские журналисты, чеченские писатели и другие представители чеченского гражданского общества». И поэтому он не знает, «каким образом удастся этот поток возмущения остановить».
14 мая
В гости к Гойлабиевым выезжаем на следующее утро, 14 мая, с сотрудниками Сводной мобильной группы и журналистом нижегородского «МК» Константином Гусевым. До села Новолакское добираемся в 8 утра. На дагестанском посту у нас проверяют документы и со словами «все сегодня едут в Байтарки» пропускают. На пограничном с Чечней КПП через 20 метров от дагестанского поста нас тормозят. Забирают у всех паспорта.
— Вы та самая Милашина? — неожиданно спрашивает сотрудник поста, русский по национальности. — Вы вчера тут проезжали на машине Лада-Калина?
— Да, — отвечаю. — А что?
— Тут вами очень интересуются.
— Случайно не чеченские правоохранительные органы? — уточняю.
— Какая вы догадливая, — отвечает с улыбкой парень.
Потом совершенно серьезно говорит:
Он забирает документы и уходит со словами «Ждите, нам надо поставить в известность начальство, что вы тут». Пока ждем, пост без всякого контроля проезжает машина с номерами ААА 95 региона. С такими номерами обычно ездят сотрудники чеченского правительства. Через 15 минут нас, наконец, пропускают.
Чеченский ДПСник желает нам удачи.
В Байтарках у дома Гойлабиевых нас уже ждут. Перед воротами стоит пожилая женщина. В ответ на мое «здравствуйте», говорит: «Что вам тут надо?»
Я объясняю, что приехала по приглашению сестры Хеды и спрашиваю, кем эта женщина приходится Гойлабиевым. Оказывается, односельчанка. Я извиняюсь и захожу во двор дома. Там уже собрались около десяти решительных женщин и двое мужчин. Один из них снимает происходящее на камеру телефона. Костя Гусев шутит на ухо: «Интересно, как быстро эту запись покажет Lifenews?».
— Вы нам надоели! — кричит какая-то женщина из толпы.
Поднимается страшный галдеж, меня хватают за руки и не дают сориентироваться. Пытаюсь объяснить, что приехала по приглашению Жанет. Жанет тут же открещивается от своих вчерашних звонков. Я показываю ее входящие на телефоне, но она говорит, что номер не ее. Я не настаиваю, все и так понятно.
Узнаю в толпе маму Хеды Макку и здороваюсь. «Спасибо за вашу помощь, — говорит Макка, — но, пожалуйста, уезжайте». Я все-таки хочу поговорить с Хедой. Женщина в черной кофте за моей спиной очень агрессивно толкает меня в спину. «Надоели вы нам! — кричит она. — Когда нас убивали, где вы были со своей помощью?»
Пытаюсь объяснить, что я из газеты, где работала Анна Политковская. Политковскую тут не знают. Шум не стихает.
Народ прибывает. В какой-то момент появляется Хеда. Я пытаюсь перекричать женщин и спрашиваю, согласна ли она поговорить со мной. Она согласна, но ее отталкивают от меня. Она что-то пытается сказать в ответ на чеченском. Наконец, неимоверными усилиями мы попадаем в дом. Говорить не дают. Парень с телефоном снимает происходящее. Хеда несколько раз просит, чтобы он прекратил.
— Я выхожу замуж добровольно, — говорит Хеда. И смотрит на парня с телефоном. У меня ощущение, что снимают тут даже не меня, а ее. Что вся семья Гойлабиевых находится под контролем. Я нигде не вижу ни отца, ни деда Гойлабиевых. Даже дяди, который выступал в сюжете Lifenews от имени мужской части этой семьи, тут нет.
В комнату врывается посторонний мужчина и начинает на меня орать.
— Уходите немедленно! Прочь! Вон!
Крик заводит женщин, одна из них хватает меня за руку и буквально выталкивает из дома на улицу. Мать Хеды и сама девушка остаются в доме. Градус агрессии нарастает. Впервые за 11 лет работы в Чечне меня выгоняют из чеченского дома.
— Мне стыдно за вас, вы же чеченцы! Вы ведете себя, как будто сломались. Где ваша гордость? — говорю я теткам, пихающим меня к машине.
— Мы свою гордость давно потеряли!** — кричит одна. — Давай! Уезжай отсюда и никогда не возвращайся!
На крыльце школы, где училась Хеда, меня встречает тот самый парень, который снимал нашу встречу с Хедой на телефон... Но мне не до него: изо всех окон двухэтажной школы Байтарков выглядывают ученицы в темных косынках и белых фартуках. Они улыбаются и машут мне.
На обратном пути у нас опять «хвост». На КПП «Новолакское» сотрудники поста явно радуются, что мы вернулись живыми. На дагестанском посту задерживают Константина Гусева, который еще с утра «был чистым по МВД», а спустя несколько часов умудрился оказаться в федеральном розыске. Нас держат на посту полчаса. Все это время сотрудники ведут с кем-то переговоры по телефону. Наконец, отпускают.
Байтарки
P.S. Я неоднократно пыталась связаться с руководством Чеченской республики, чтобы задать вопросы и получить на них ответы. К сожалению, чеченские чиновники предпочли общаться со мной посредством сообщений других СМИ, а не лично. На контакт вышел только руководитель администрации главы и правительства Чеченской республики Магомед Даудов. Тот самый Лорд, который сопровождал Хеду Гойлабиеву в ЗАГС. Свое отношение ко всей этой печальной истории он выразил в sms:
«Есть такая поговорка у болельщиков: главное не как сыграли, а счет на табло».
* Во встрече Lifenews с Хедой активное участие принимали Луиза и Лейла Аюбовы, возглавляющие провластные НКО в Чечне. Одна из сестер снялась в спецрепе «Вайнаха» и осудила мою работу в Чечне.
** Эти слова слышны в ролике, опубликованном на LifeNews.
